«Черные кошки» и белые пятна: привет «месту встречи…» и «ликвидации»
Наша читательница Ксения Маевская продолжает внимательно смотреть сериалы. На прошлой неделе она поделилась первыми впечатлениями от «Черных кошек», а сегодня, когда многосерийный фильм закончился, сформулировала окончательное мнение.
Вот и завершил Первый канал показ 12-серийного сериала «Черные кошки», и первые впечатления оформились в окончательные суждения.
Примерять чужую одежду на себя нынче стало модно, петь чужим голосом в шоу «Точь-в-точь» и «Один в один» — зачетно. Снимать «Служебный роман — 2» или продолжение «Иронии судьбы» — на здоровье! Делать художественные сериалы, используя биографии и фамилии реальных людей, — тоже не зазорно (читайте рецензию на биографический сериал «Людмила»). Кстати, в рекламном мире это называется использованием репутации чужой торговой марки и не поощряется.
Даже современные актеры физиономически часто напоминают нам любимых актеров советского кино. Приглядитесь: Гоша Куценко похож на молодого Михаила Козакова, Алексей Серебряков — на Александра Кайдановского, а ПавелТрубинер — вылитый Белявский, то бишь Фокс (в «Черных кошках» он играет Грача, посланца вермахта).
Так вот, о вторичности и копировании. Не всегда попытка замахнуться на Уильяма нашего Шекспира затмевает оригинал или становится с ним вровень. «Черные кошки» периодически посылают приветы и воздушные поцелуи в сторону «Места встречи…» и «Ликвидации»: то дублируется сцена в трамвае с Копченым (Губастым) и последующим допросом в участке, то мальчик бежит в телефонную будку, и сердце зрителя тревожно сжимается в недобром предчувствии, то радует глаз знаменитый проход Промокашки в исполнении другого артиста, то налетчики устроят налет на склад, то герой Деревянко китель с орденами из буфета достанет да на рояле одним пальцем сыграет гаммы, аки Глеб Жеглов. Но Федот, да не тот.
10 самых любимых полицейских: Деревянко, Высоцкий, Аверин и другие
«Ликвидация» тоже подверглась атаке шоу двойников: в «Черных кошках» шокают по-одесски все — и несклонные к этому ростовчане, и нахичеванские армяне. Используются целые сцены, вроде ловли карманников в кинотеатре или разоблачения вражьего агента Академика, волка в прокурорской шкуре. Яша-милиционер так и вовсе под Фиму косит, внешне во всяком случае.
Внутренне ему до персонажа Сергея Маковецкого, как до альфы Центавра на дрезине… Заимствований и парафраз много — от музыкальной темы до черно-белых псевдодокументальных вставок. Да лишь бы помогло!
Эксклюзивный репортаж со съемок фильма: Павел Деревянко рисковал жизнью ради роли
К концу постановки в попытке растормошить заскучавшего зрителя в ход пошла тяжелая артиллерия: мировая закулиса, спецгруппа немецких диверсантов «Бранденбург-800». Сюжетная линия выстроена не особенно убедительно. Скорее, в то время могли существовать в степных балках и плавнях Дона мелкие отряды-банды из бывших фронтовиков, штрафников, разведчиков.
Людей лихих, бесстрашных, которым не нашлось места в послевоенной мирной жизни. Но здесь авторам, видимо, захотелось раскрутить вполне себе локальную историю в международный шпионский боевик с термоядерной начинкой.
Легкие логические нестыковки не пугают создателей сериала. Я вовсе не большой спец в диверсионных нюансах, но как-то неосмотрительно прятать в прифронтовой зоне ящик со свастикой и символом «Ахтунг, радиация!», в котором хранятся важные элементы Супероружия Возмездия, разрабатываемого учеными рейха. Нет, я понимаю: где-нибудь на территории Фатерлянда или в сопредельной временно оккупированной Дании-Норвегии… Но не в окрестностях Ростова, который, как и Харьков, был оккупирован дважды (первый раз на восемь дней, второй-то — чуть больше чем на полгода), и в котором партизан-подпольщиков было поболе, чем биндюжников на одесском Привозе в его золотые годы!
Удивило, что злодеи оказались этнически чистокровными немцами. Респект им за блестящее знание русского, владение боевыми искусствами и готовность к самоликвидации в случае провала. Но вылезло из стройной легенды этаким лаптем на балу нездоровое любопытство главного немца, который, вместо того чтобы спасать свой драгоценный ящик, решил взглянуть, кто там их будет преследовать. Прямо как Тарас Бульба: «Вы уходите, а я люльку потерял, вернусь».
Да и ампулу с ядом при пленении он сначала пытался съесть, а потом как-то аппетит пропал, хотя возможности были.
И несколько лексических придирок: фени столько, что глаза щиплет. Ее обилие слегка затуманивает восприятие, но больше режут слух современные «фотки» с «вечеринками», «родаки» и «пробить информацию», да и «По жизни где тусуешься?» довольно смело для 47-го года.
Апофеозом дежавю, несомненно, стала последняя сцена, где наши — с легкими царапинам, увернувшись от вражеских огнеметов, — сидят на лужайке, обнимаясь с подоспевшими девушками, а главный борец с преступностью в лице Павла Деревянко, одолевший фашистского лазутчика, появляется на пригорке с ценным грузом в виде потерпевшего. Просто «Свой среди чужих…». Шилов и Лемке.
И в замедленной съемке друг за другом отрываются бойцы от девичьих поцелуев и начинают парить по направлению к главному герою по зеленой траве… Долго и под музыку, до финальных титров. Хорошо, обошлось без Солоницына в шляпе, а так бы шоу «Один в один» получило нового номинанта.
Ксения Петрова
«Точь-в-точь» и «Один в один»: найдем семь отличий
