Настя винокур о танцах и любимых брендах
Ранним солнечным утром мы отправились в торговый центр Золотой Вавилон в один из сетевых магазинов FIF Shop, в которых представлены марки EMU Australia и BLOCH, совладелицей которых является Алла Акперова, чтобы пообщаться с ней и ее подругой, балериной Анастасией Винокур.
Девушки уже поджидали нас в кафе, потягивая ароматный крепкий кофе и обсуждая события минувшего вечера (а он, надо сказать, был насыщенным — столичная светская жизнь бурлит!). Мы присоединились к импровизированному застолью, а после переместились во флагманский магазин, расположенный на первом этаже, где поговорили о балете, моде и правильной обуви.
Интервью вели на троих — какие-то вопросы задавал Сплетник, какие-то — Алла, а некоторые — и вовсе сама Настя, успевшая рассказать немало интересного о своей профессии, семье и, конечно, Большом театре.
Имея папу, влиятельного человека на эстраде, было бы логичнее пойти в актрисы или, скажем, певицы. И вдруг — балет. Почему?
Это был скорее выбор мамы, чем мой, потому что она сама была балериной и танцевала в театре им. Станиславского и Немировича-Данченко. И так как папа был все время на гастролях, естественно, что моим воспитанием занималась она. Все свое детство я провела за кулисами театра, влюбившись в него отчаянно и безвозвратно.
С пяти лет я уже выходила на сцену, исполняла роль маленькой Эсмеральды, за что мне платили рубль — неплохие по тем временам деньги.
И завертелось! Приходя после спектаклей домой, я начинала танцевать (спасибо маме за то, что снимала мои пируэты на камеру!), и чтобы направить мою энергию в мирное русло, меня отдали в хореографическую школу. Три года я занималась на подготовительных курсах в училище, а в десять лет стала его полноправной ученицей.
Восемь лет незаметно пролетели и вылились в то, чем я занимаюсь теперь.
Хотя, кстати, я и не думала, что стану балериной, куда больше надежд возлагала на спорт. Я серьезно занималась фигурным катанием, большим теннисом и гимнастикой. До сих пор иногда говорю маме: Вот, настояла бы ты на теннисе, была бы сейчас как Анна Курникова или Маша Шарапова! (смеется).
Но в итоге был выбран танец, о чем я ничуть не жалею.
Имя отца мешало или помогало?
Ой, самый популярный вопрос! Мне кажется, что все дети известных родителей отвечают одно и то же: звездная, назовем это так, фамилия предполагает, что с тебя всегда и везде спрашивают в два раза больше, чем с остальных. И в принципе, это тяжело, особенно для ребенка, который, в общем, не до конца понимает, чем отличается от сверстников. Он ведь не виноват в том, что родился в такой семье!
Я постоянно слышала в свой адрес слова блатная, папенькина дочка, и мне приходилось работать в два раза больше, чтобы доказать, что я сама, без отца, чего-то стою.
А мысли поменять фамилию, например, не было?
В школе такие моменты, признаюсь, случались — мне, например, ужасно не нравилось когда меня вызывали к доске по фамилии. Моя мама не стала менять фамилию после замужества, оставив девичью, и иногда я к ней приставала с расспросами о том, почему она и мне ее не дала. С возрастом это прошло, и теперь я думаю, что замуж — дай Бог! — буду выходить, не стану менять фамилию. Ну и, что лукавить, иногда мне это здорово помогает, особенно в беседах с представителями ГИБДД.
Ваш папа — артист? Передавайте ему привет!, и все, отпускают. Правда, я стараюсь не нарушать (смеется).
У многих актеров есть мечта: у мужчин — сыграть, например, Гамлета, у женщин — Джульетту. А есть ли у тебя какие-то подобные балетные партии, которые очень бы хотелось исполнить? Может, Жизель?
Жизель? Точно нет (смеется)! Я бы с большим удовольствием сыграла ее мать, чем ее саму.
У меня не совсем типичное амплуа, и большинство моих ролей… я бы назвала их характерными.
Рассматривая мои снимки в светской хронике, многие говорят, какая, мол, из нее балерина, у нее же совершенно не балетные параметры. Но я знаю свои особенности, и поэтому, например, никогда не танцую в пачках, белые лебеди или та же Жизель — не мои герои.
Понимая свои возможности и то, что я не соответствую определенным стандартам, я не претендую на классический репертуар. У меня другие роли — я играю детей (скажем, брата-Редиску в Чипполино или мальчика в Щелкунчике), пожилых людей. Один из моих любимых персонажей — молодящаяся дачница.
Я играю ее в специальных накладках, старческом гриме, нелепом костюме.
Мне очень нравится создавать образы, перевоплощаться, проявлять не только танцевальные, но и актерские способности.
Есть ли роль, о которой я мечтаю? Хотелось бы попробовать себя в Баядерке, в постановке Дон Кихот… Но — опять-таки — меня привлекают не традиционные персонажи; мне интересны цыганские партии, может даже что-то африканское.
Ходит много слухов о закулисных интригах балета. Правда ли, что и осколки, и булавки в пуанты подкладывают?
Не знаю, может, что-то подобное было в труппе раньше, я такого, слава Богу, не застала.
Хотя слышала истории, что будто бы кто-то подрезал соперницам лямки на костюмах, чтобы во время выступления они оторвались. Бывало, что мужчинам-танцорам бандажи натирали согревающими мазями, и как только они начинали двигаться, все начинало страшно гореть… Такие эпизоды, конечно, случались, но сейчас все спокойно, и в коллективе царят вполне миролюбивые настроения.
А легенды про булавки, на мой взгляд, родились из того, что зачастую их просто забывают вынуть после примерки. Но чтобы кто-то специально кому-то их подкладывал — ни разу с таким не сталкивалась!
Конкуренция сильная?
В таком большом коллективе по-другому, наверное, и быть не может. Тем более, что после того, как сменилось руководство, бывшие фавориты отошли на задний план, а вперед выдвинулись другие исполнители. Из-за этого, конечно, случаются конфликты, но мне кажется, что это абсолютно естественно и, в общем, нормально.
Артисты борются за право играть ту или иную роль, потому что балетов не так много, и как следствие — гонорары не слишком высокие.
Вопрос, который многих, наверное, волнует… Существует немало предрассудков относительно мужчин в балете. Что правда, что ложь?
Если ты так прозрачно намекаешь на ориентацию, то, конечно, как в любой другой профессии, в балете есть и гетеросексуальные мужчины, и гомосексуальные. Но стереотипы о том, что танцовщики балета — изнеженные, женственные или капризные, не более чем выдумки. У нас в коллективе огромное количество пар, семей — а где еще найти вторую половинку, если по 18 часов в день проводишь в театре?
Какие ограничения накладывает профессия балерины на обычную жизнь?
Ограничения… Вот сегодня я, например, прогуляла репетицию. А так занимаюсь ежедневно, минимум час.
Что касается питания, то тут все тоже не так страшно, как говорит об этом Анастасия Волочкова (смеется). Есть можно, хотя, конечно, за рационом приходится следить.
Правда, были в моей жизни и диеты, и изгнания, и страшные фразы типа Вон как отъелась, щеки из-за спины видны. Зато когда худела, меня приводили в пример: Раз уж Винокур похудела, то любой сможет! (смеется). Слышать такое было не слишком приятно, но у каждой профессии — свои издержки.
А вот в детстве было куда больше ограничений — одним из самых страшных был для меня запрет на катание на велосипеде. Но я все равно каталась, и по деревьям лазила, и через заборы сигала. И сколько же радости мне все это доставляло!
После того, как Большой театр открыли после реконструкции, многие говорили, что стало невозможно репетировать, что залы не предназначены для балета…
Все, что рассказал Николай Максимович Цискаридзе, соответствует действительности. Конечно, я понимаю, что со временем все наладится, и мы привыкнем к новым условиям, но пока тяжело. Мы до сих пор ходим по стрелочкам, потому что элементарно не понимаем, где что находится.
Обидно, что гримерки артистов, в которых они проводят большую часть своей жизни, сделаны без окон. Представьте, сидеть в театре практически сутки — без воздуха! Люди начинают просто дуреть…
Хорошо, что сейчас везде положили ковры — ходить по холодному кафелю нам, балетным, просто противопоказано.
Справедливости ради отмечу, что в последнее время условия стали улучшаться — к нам прислушались и, что важно, услышали. Уверена, что со временем все станет на свои места. Пока, впрочем, никто не торопится переезжать, сидим в трех разных зданиях.
Что будет дальше, поживем — увидим.
В профессии балерины много особенностей. Одна из них — необходимость беречь ноги, не перегружать их. В чем тебе комфортнее — в плоской обуви или на каблуках?
Конечно, мне удобнее в плоской обуви, поскольку я очень много времени провожу на тренировках, репетициях, и ноги сильно устают. Так что в обычной жизни балетки — мое спасение!
Но самое частое, что ты, наверное, носишь — это пуанты. Как долго они держатся?
Все зависит от фирмы, конечно. Наших, отечественных, хватает зачастую на одну репетицию, зарубежных — на несколько дней, иногда недель. Пуанты BLOCH продержались дольше других, хотя я совсем недавно подсела на них.
Я знаю, что раньше чем-то обматывали пальцы, подкладывали в пуанты вату, как обстоят дела с этим теперь?
Есть много вариантов, как защитить стопу. Когда я училась в школе, мы использовали газету: мяли ее, чтобы была помягче, и оборачивали пальцы. Кусочки ткани, салфетки — в ход шло все, что попадалось под руку, помимо пластыря, конечно (хотя и пластырь — довольно бесполезная история, если какие и помогают, то только те, что в катушках).
Сейчас я использую специальные вкладыши, которые покупаю, как правило, заграницей.
Где ты впервые узнала о марке BLOCH?
В 2005 году я была в Лондоне, на гастролях с театром, и вся наша труппа отоваривалась в бутике BLOCH. Там я приобрела несколько пар джазовок (специальной обуви для репетиций — прим.), а также первые нетанцевальные балетки — они, кстати, до сих пор живы! Конечно, каждый раз приезжая заграницу, скупали все, что могли себе позволить — вплоть до последнего времени приобрести что-то подобное в России было весьма проблематично. Мне родители часто привозили обувь, одежду для танцев из зарубежных поездок.
Но, должна заметить, вещи BLOCH всегда входили в число моих фаворитов — очень уж они продуманы и адаптированы под мой род занятий.
…Тут будет уместным сказать несколько слов о самой марке. История BLOCH началась в 1930-ые в Сиднее, Австралия, когда основатель компании Якоб Блок, выходец их России, всерьез увлекавшийся балетом, занялся производством пуант исключительно ручной работы для танцоров. Дело мастера довольно быстро стало успешным, и за пуантами последовал целый ряд обуви для танцев — невероятно комфортной и стильной, тут же полюбившейся профессионалам.
Даже Анна Винтур — эта железная леди от моды — как-то заявила, чтобалетки BLOCH — абсолютный must-have. Модницы вроде Элль МакФерсон, Хайди Клум, Энн Хэтэуэй и Рэйчел Зое с ней полностью солидарны.
Алла Акперова, которая во время нашего разговора примеряет балетки из новой коллекции, добавляет:
BLOCH — семейная компания, и ее до сих пор никто не смог перекупить, хотя желающих — хоть отбавляй. Насколько я знаю, все в этой семье буквально одержимы балетом, и мне кажется, это очень правильная позиция, ведь для того, чтобы делать что-то действительно хорошо, нужно быть в положительном смысле зацикленным, маниакальным.
Причем это касается не только танцевальной обуви, но и моделей для жизни — они очень комфортны и практичны. Все благодаря балетным технологиям, по которым до сегодняшнего дня отшивается каждая пара.
У всех балеток BLOCH верхняя часть и подошва соединены при помощи лайковой замши, что делает конструкцию цельной и бесшовной. Есть еще один секрет: по технологии Turn Shoe верх обуви изнутри крепится к подошве при помощи специальной швейной машинки, а затем выворачивается внутрь, отсюда термин turn shoe — обувь наизнанку. Такое производство обеспечивает беспрецедентную гибкость обуви и комфорт, и только две компании в мире пользуются этой технологией.
Облачившись в очередную, цвета фуксии пару, Настя Винокур констатирует:
Сразу видно, сделано с любовью!
Уйти обе наши сегодняшние героини решают в обновках — Анастасия выбрала яркие балетки, Алла — ботиночки с рисунком под змею. Прощаясь, владелица магазина раскрыла нам тайну: вполне вероятно, что в скором времени в Москве появится профессиональный салон BLOCH, где можно будет найти все необходимое для занятий танцами. Как давно я об этом мечтала!, — радостно отметила Винокур, и стеклянные двери бутика закрылись за ней.
