Юлия снигирь о карьере в голливуде
Восходящая звезда кинематографа Юлия Снигирь свою первую главную роль получила всего четыре года назад, в фильме Федора Бондарчука Обитаемый остров. А сейчас 29-летняя актриса активно покоряет Голливуд и весьма успешно — ей досталась роль шпионки Ирины в продолжении культового боевика Крепкий орешек. Действие картины разворачивается в России (а съемки тем временем идут в Будапеште), где главный герой в исполнении Брюса Уиллиса на этот раз сражается с русской мафией.
Все лето Юлия обязана неотлучно находится в столице Венгрии, и только на три дня ей удалось вырваться в Москву, где с ней и встретился журнал HELLO! и узнал все подробности съемок.
О том, как она попала в Крепкий орешек
Все очень просто. Мне позвонили из студии 20-й век Фокс, пригласили на кастинг. Нужна была актриса на роль русской девушки.
Ее искали по всей Восточной Европе, не только в Москве. Видимо, для них мы все на одно лицо. Собственно, от меня требовалось сыграть одну сцену на английском языке.
Я сыграла и как-то так…подошла. Потом были повторные пробы в Будапеште. Опять у меня ужасно тряслись коленки, но я уже чувствовала, что это не журавль в небе, а почти синица в руках, я уже в Будапеште и просто обязана получить эту роль.
О своей героине — плохой русской шпионке Ирине
Я и не хочу играть положительную героиню. Я хочу играть умную героиню. И я ищу мотивации поведения моего персонажа.
Она плохая не потому, что она русская, у нее есть на это причины, и я пытаюсь их найти.
Юлия рассказала, что очень много общается с режиссером картины Джоном Муром и предлагает ему свои идеи по поводу образа героини:
К счастью, возможность что-то поменять всегда есть, потому что сценарий фильма переписывается и переделывается по ходу съемок. Пока не поздно, я закидываю режиссера письмами со своими актерскими находками. Однажды Джон Мур согласился со мной встретиться и все обсудить.
Я радостно приехала на встречу в предвкушении интересного разговора. Он похлопал меня по плечу и сказал: Я умоляю тебя, не надо так все усложнять! Наверное, подумал: Конечно, девочка из России: Чехов, Станиславский, русская театральная школа, все дела….
О трудностях перевода и общении на английском языке
Проблемы есть, к сожалению. Хотя у меня есть база, все-таки по первой профессии я учительница английского языка, но одно дело говорить по-английски так, чтобы тебя понимали, а другое — погрузиться в чужеродную языковую среду. Это очень тяжело. Для меня это еще один вызов: я должна не только думать о профессии, я должна моментально все схватывать.
А все говорят по-разному, с разными акцентами, группа ведь интернациональная.
О работе на площадке
Что касается все по секундам, это правда только отчасти. Потому что когда в кадре появляется большая-большая звезда, такая, как Брюс Уиллис, график становится необычайно гибким. Если, к примеру, Брюс Уиллис хочет чему-либо посвятить больше времени, все немедленно идут ему навстречу, и процесс останавливается. Что касается остального, я вам скажу, что американцы умеют создать такую атмосферу на площадке, что работать там не просто не страшно, а очень даже комфортно.
Все болеют за результат, все стараются.
О преодолении страхов ради успеха
Ты уже не можешь сказать: Я этого не умею, я этого никогда не делала. Мне, например, прислали письмо, что у меня будет съемка на вертолете. Мы надеемся, что с этим все в порядке, — приписали в конце. А у меня не то что проблемы, у меня патологическая боязнь высоты.
У меня ноги подкашиваются, когда я на балкон выхожу. Но я не посмела даже заикнуться об этом. Потому что там так все устроено, что ты не имеешь на это права. Сейчас мне ужасно стыдно перед Васей Бархатовым (режиссером фильма Атомный Иван. — Ред.).
На съемках Атомного Ивана от меня требовалось залезть на высоченный производственный бак. Я, конечно, залезла, но сначала поныла: Я не могу-у-у. У меня фобия.
О работе с Брюсом Уиллисом
О, вот пока эту тему я не освещаю. Могу сказать только одно. Еще до начала съемок наших сцен, когда он только появляется на площадке, я заметила, что все вокруг начинали суетиться и нервничать.
О продолжении карьеры в Голливуде
Скажу честно, предложения уже есть, и я вряд ли буду отказываться. Просто я не рассматриваю все это в таком ключе: Хочу сниматься в Голливуде. Все-таки для меня важнее роль: насколько она мне интересна.
Тратить жизнь на кастинги во второсортных фильмах было бы неправильно. Мне ради вот этих съемок в Крепком орешке пришлось отказаться от нескольких очень интересных предложений в российском кино, и я до сих пор не уверена, правильно ли я поступила. Я хочу хороших серьезных ролей: в российском кино и в Голливуде. А трудностей я не боюсь. Какие трудности?
Я приехала в Москву из Тульской области и расклеивала объявления по городу, чтобы выжить.
Актриса призналась, что голливудские гонорары — для нее не главное:
Знаете, если задаться целью заработать, можно и у нас найти проект, который не будет уступать так уж сильно голливудскому.
Однако добавила, что ей приходится заботиться о семье — родителях и младшем брате — а также решать извечный квартирный вопрос в Москве:
Снимаю и думаю об ипотеке. Но ипотека — это дорого, и для меня это — тюрьма. Я представляю, как я буду стратегически планировать: так, вот я сейчас снимусь в этом сериальчике, потом в том, потом в том, и чтобы не было пауз! Потому что выплачивать кредит надо каждый месяц. Тем не менее даже простая аренда — это ужасно обременительно. Я иногда слышу от своих друзей: Надо жить легко!
Не думать о деньгах! Как правило, так говорят люди, которые выросли в центре Москвы. Для них не думать о деньгах значит не переживать, что платья лишнего не будет или кафе придется выбрать попроще. Я не могу не думать о деньгах, потому что если я не смогу снимать квартиру, мне негде будет жить.
Когда на тебе лежит ответственность, тебе уже не до парения в облаках.
А вот о поиске богатого голливудского мужа Юлия не задумывается:
Это так унизительно — сидеть на чьей-то шее. У меня внутри какое-то чувство сразу просыпается, мне хочется самой, все самой. Я бы никогда не стала жить с человеком только потому, что он — инвестор.
Снигирь признается, что несмотря на то, что она окончила школу с золотой медалью, в вопросах отношений с мужчинами пока считает себя двоечницей:
Мне кажется, мудрости женской мне не хватает. Есть женщины, обладающие от природы какой-то тактичностью в отношениях с мужчинами, умением прощать. Я вот так не умею.
Это плохо. Этого мужчины как раз не любят.
Об отношениях с близкими
Иногда я замечаю, что начинаю давить. Даже в отношениях с братом, мамой. Потому что я не люблю такой, знаете ли, размазанности.
Когда брат младший говорит: Ну, я не знаю… Мне в такие моменты хочется взять его за шкирку и вот так потрясти: Что значит, ты не знаешь? Узнай!(…) Мне так стыдно бывает, когда, например, мама по телефону в десятый раз задает один и тот же вопрос, и в какой-то момент я говорю: Мама! Ты взрослый человек!
Ну прими решение! А потом думаю: Как я могу? Это же мама!..
Юлия признается, что вопрос о том, что нужно завести семью и родить ребенка, как это сделали другие актрисы ее поколения — Елизавета Боярская, Екатерина Вилкова, Марина Александрова — для нее больная тема:
Ой, не терзайте мне душу. Я иногда об этом думаю: туда ли я иду? Но дело в том, что я еще так мало сделала в профессии. Они снимались, когда я только смотрела их по телевизору. Ну сколько я в кино? Лет пять, а они десять.
Есть разница. Так что я в каком-то смысле пытаюсь наверстать, нагнать упущенное время. Мне, конечно, сложно, потому что надо успеть и то, и это. И не ошибиться с выбором. Но жизнь всегда подставляет такие ловушки — все время нужно выбирать, выбирать, выбирать… А иногда так хочется забраться под одеяло и знать, что кто-то за тебя все выберет.
Вот это моя мечта извечная. Я в этом смысле трусиха.
