Алиса гребенщикова: все сама
Дочь культового музыканта, Алиса Гребенщикова сегодня — популярная российская актриса. Три года назад она стала мамой. Сегодня сын Алексей для Алисы — главный мужчина. Потому что супруг оставил актрису с ребенком сразу после роддома.
О своей непростой личной жизни Гребенщикова откровенно рассказала в интервью Viva!
О профессии
Я поддельная актриса. Я ненастоящая. Мне нравится работа, но она не идет ни в какое сравнение с тем, насколько я люблю жизнь.
У каждого наступает такой момент, когда он понимает, что жизнь шире, чем съемочный павильон или гримерка театра. Часто в павильоне мы не видим солнечного света. Или с утра приходим в театр, вечером уходим и тоже не видим солнца. Даже в обед ты поправляешь грим, учишь текст. Одно лето я целиком провела в помещениях, и меня кто-то потом спрашивает: А ты помнишь, какое было лето? А я не помню, я его не видела. И как-то потом мне захотелось увидеть что-то еще помимо работы.
И это оказалось гораздо интереснее того, что я видела в павильонах.
О беременности
Когда я узнала, что беременна, то долго не могла в это поверить. А когда пришла к врачу, помню, что заплакала от счастья. Врач мне что-то говорит, а у меня слезы текут. Так же, как когда я рожала. Помню, что, когда только Леша родился, у меня первая мысль была: так вот как это делается, ну, теперь я поняла, теперь я хочу еще раз. Мне сразу захотелось еще одного ребенка.
А еще был смешной момент в роддоме. Мы ж все знаем по фильмам: женщины кричат во время родов, на соседнем со мной столе девушка тоже издавала какие-то громкие звуки. И я в какой-то момент тоже чего-то вякнула, а медсестра, которая была рядом со мной, очень спокойно посмотрела на меня и сказала: Алис, это необязательно.
И действительно, кричать во время родов мне не хотелось совершенно. … Я назвала эти роды генеральным прогоном, и мне захотелось уже выпустить премьеру.
Об отношениях с бывшим супругом Сергеем
Понимаете, беременность женщину делает другой. Я прекрасно помню, что у меня был очень сильный эмоциональный разлад, обусловленный гормонами. И со мной, наверное, было очень сложно общаться в этот момент, потому что я делала какие-то нелогичные вещи. И просто мы не смогли договориться. А потом, проще разрушить, чем сохранить.
Я не сделала ничего для того, чтобы удержать Сергея. Я не была настроена на продолжение наших отношений. …
У меня сейчас есть ощущение, что у нас были в хорошем смысле студенческие отношения. Они были не взрослыми, не отношениями мужчины и женщины. Хотя нельзя сказать, что мы были молоденькие ребята, но все равно было слишком много детского сада, и каждый из нас жил сам по себе.
[…] Я знаю, что уже не буду встречаться с такими мужчинами, не буду строить вот такие отношения, потому что сейчас я намного взрослее. И у меня нет ощущения, что я несчастный человек. Наоборот, даже окружающие видят, что я не нечастная женщина, разбитная разведенка, мать-одиночка и женщина за 30.
О детстве
Я помню ощущение безграничного счастья от своего детства. Я всегда хотела собаку, и у меня была собака. Я как любила природу в детстве, как выросла на даче, так до сих пор люблю дачу и воздух.
Как любила Эрмитаж, так я его до сих пор и люблю. Как любила Петербург, так до сих пор люблю. Как я в детстве, в детском саду, была общительной девочкой, так ею и осталась.
И как в детстве чувствовала себя счастливой, так и сейчас.
Об отношениях с отцом
Никто не ограничивал наше общение. Меня в детстве вообще не волновали вопросы отношений родителей: сколько их, кто они, чем они занимаются — ну есть и есть, и слава богу. … Пришел папа в гости — хорошо. Помню, у него в кармане кожаной куртки были крошки табака, они приятно пахли, и мне очень нравилось. А не пришел — ну и не пришел. Мне группа Аквариум стала интересна в 14 лет. Причем мне ее дала послушать моя одноклассница, сказав: Интересная группа какая…
И только потом мне стало уже по-настоящему интересно с папой общаться, ходить на концерты, приходить в студию, смотреть, как это все записывается. …
Наши отношения выстраивала папина жена Ирина, очень мудрая женщина. Она как-то нас состыковывала. Она, например, сделала так, что на летние каникулы я ездила гостить к ним в Англию. Они тогда там жили. Ирина привозила мне какие-то вещи.
И скорее у нас складывалось дружеское отношение с ней, чем с папой. Папа все равно был в своем микрокосмосе. Но у меня не осталось ни недосказанности, ни перенасыщения от нашего общения с ним. Вероятно, все было в той мере, в которой нужно было нам обоим.
И если мне хотелось пообщаться, я шла к папе в студию, на концерт, к нему домой, в конце концов. Не хотелось — не ходила.
О том, чего она хочет
Я хочу быть феей (смеется). Мне хочется, чтобы мое жизнелюбие никуда не пропало. А если говорить о каких-то материальных вещах, то сейчас у меня такое настроение, что мне кажется, у меня и так все есть. Несмотря на то, что я реально живу на съемной даче, на которой очень холодно зимой. Но при этом самое главное — чтобы жизнь я не разлюбила.
Хотя мне кажется, что это вряд ли уже произойдет.
Недавно я сформулировала одну мысль: у всех разное понимание счастья, а для меня счастье — это хорошее настроение. У меня нестабильная работа. Очень нестабильная. То есть я могу полгода работать, а полгода практически ничего не делать. Но если раньше, пока не родился Алешка, я очень переживала по этому поводу, то сейчас знаю, что все под Богом ходим.
И если мне дается работа, то слава Богу, а если у меня ее нет, то я могу проводить с Алешей столько времени, сколько мне хочется. А по поводу личного — я знаю, например, некоторых замужних женщин: несчастные, задерганные — по разным причинам. Но я для себя поняла, что лучше буду счастливой, чем замужней, если эти понятия пока не получается совместить. И для меня это очень важно. Хотя, конечно, я за традиционную семью и за традиционный брак.
И мне кажется, что штамп в паспорте — это, конечно, очень важно. Но если Бог этого не послал пока, значит, мне это и не надо.
