Сердца четырех: редакторы vogue
Алена Долецкая и Александра Шульман
В декабрьском номере российского Vogue главный редактор Алена Долецкая беседует со своими коллегами из американского, французского, британского и итальянского Vogue.
Идея поговорить с Анной Винтур, Карин Ройтфельд, Александрой Шульман и Франкой Соццани пришла Алене в голову во время проведения Fashion`s Night Out. Ей захотелось показать не профессиональную, а более человеческую, частную сторону жизни коллег. С этой целью она встретилась с Шульман в миланском ресторане Don Lisander, с Карин – в чайном салоне в Париже, с Винтур — в ее кабинете в штаб-квартире американского Vogue, а с Франкой – в ее парижской квартире.
Мы предлагаем вам выдержки из этих весьма занимательных бесед.
Анна Винтур, главный редактор американского Vogue
— Вам не кажется, что коллекций, шоу, дизайнеров стало слишком много?
— Да, в последние два-три года — причем много похожих друг на друга. Читательницы не хотят покупать меньше — они хотят ценных и качественных вещей, хотят понимать, почему сумка Chanel стоит столько, сколько она стоит. Будет трудно, но рынок вернется.
После бума 1980-х тоже все обрушилось в начале 1990-х — и что?!
— Показы закончились, и вы уже знаете, какие тенденции доминируют в этом сезоне. Себе купите что-то?
— У меня свой собственный, давно сложившийся стиль, и я покупаю вещи, которые подходят мне, а не то, что модно. Люблю подолгу носить то, что мне нравится. Собственно говоря, именно в эту сторону и развивается сегодняшняя мода.
— Утром, когда собираетесь на работу, сколько времени тратите, чтобы решить, что надеть?
— Нисколько. Встаю рано, пытаюсь понять, какая погода. У меня не так много одежды.
— Вы играете в теннис каждый день?
— Да, в шесть утра.
— Во сколько же тогда ложитесь?
— Сложно сказать. Я вообще-то не сова. Но когда вечером есть какое-то мероприятие, запланирован ужин — тогда ложусь позже.
— И все равно утром теннис?
— Да, с детства. Тренировка прочищает голову, заряжает энергией. Если я переношу ее на вечер или на обеденный перерыв, то всегда в результате что-нибудь не складывается.
Поэтому я играю с раннего утра.
— Вы производите впечатление тотально невозмутимого человека. Вас стресс совсем не касается?
— Я научилась понимать, что стресс никому не помогает. Ни людям, с которыми вы работаете, ни тем более вам самой. Если у меня и есть причины для стресса, то я держу их при себе и никому не показываю. Задерживаются ли съемки, опаздывает ли модель, идет ли дождь — всегда есть способ это пережить. Нет смысла кричать на людей или расстраиваться. Никто в этом не виноват.
Просто такие вещи случаются, вот и все.
— А что у вас всегда в сумке?
— Я сумок не ношу. У меню с собой голова на плечах и BlackBerry.
— У вас остается время на чтение?
— Я постоянно читаю. Особенно много в поездках и на выходных. Сейчас читаю замечательные воспоминания сенатора Кеннеди, которые вышли после его смерти.
Читаю сценарии фильмов.
— Есть ли что-то, чему вы всегда хотели научиться, но так и не сумели?
— У меню плохо с иностранными языками.
— Когда вы не в роли редактора американского Vogue, а просто на отдыхе, что вы носите?
— Что придется. Простые вещи. Платьица. Когда я с друзьями и семьей, мода для меня остается за кадром.
— Анна, что вас может рассмешить?
— Ну, хорошо бы посмеяться в театре или в кино. Мои дети всегда меню смешат. И моя собака.
— Какая у вас собака?
— Дизайнерская (улыбается): наполовину голден ретривер, наполовину пудель. Можно сказать, голдпудель.
— О чем вы мечтаете?
— Хочу, чтобы мои дети были счастливы. Для меня это важно.
Александра Шульман, главный редактор британского Vogue
— Вы в Vogue 17 лет. Что за это время изменилосьв вашей жизни?
— О боже! Да все: я вышла замуж, родила ребенка, развелась.
— Было непросто?
— Наверное, моему мужу было труднее. Куда ни придешь, все внимание тебе, а не ему. Не каждый мужчина это выдержит.
Зато мой нынешний спутник получает удовольствие, когда мы выходим вместе.
— А он ведь журналист. Ему проще вас понять?
— Да. Он знает наш бизнес изнутри и понимает, что это отнимает много сил. Настолько, что иногда приходишь домой с пустым сердцем.
— Как вы реагируете на конкурентов?
— Убить их всех.
— Как решаете утром, что надеть?
— Тут сложнее. Чаще всего я просто смотрю на то, что творится за окном, и пытаюсь сообразить, что у меня запланировано на день. [] У меню есть два черных платья Moschino, в которых я неплохо выгляжу. Когда я пришла в Vogue, то решила, что не стану самоутверждаться за счет моды, буду оставаться самой собой, покупать только то, что мне нравится, и не буду превращаться в вешалку для одежды.
— Что всегда есть у вас в сумке?
— Очки, на случай если потеряю контактные линзы. Книга, на случай если показ задержат. Кошелек, BlackBerry, ключи от квартиры.
— На сына времени хватает?
— Да. Сын видит меня даже чаще, чем ему того хотелось бы.
— Алекс, вы всегда удивительно спокойны. Вам вообще знакомо, что такое стресс?
— Это только кажется так. Потому что у меню лицо круглое. Я ненавижу самолеты и панически боюсь летать. Меню злит эгоизм и еще грубость. К тому же я от стресса набираю вес. Просто надуваюсь, как воздушный шар.
Во время Недели моды я достигаю своего максимума. В остальное время я в два раза худее.
— Тогда как же вы боретесь со стрессом?
— Знаете, я зову гостей. Сразу начинаю что-то готовить, суетиться, и о проблемах уже нет времени думать. Еще много времени провожу в iTunes. Нахожу странных каких-нибудь исполнителей, о которых никто и не слышал.
Очень люблю современную музыку.
— Ну кого, например?
— Группа Florence And the Machine —просто гениальная! И еще в Лондоне есть девушка La Roux, у нее саунд 1980-х.
— Есть что-то, чему вы не успели научиться?
— Массе вещей! Говорить на иностранных языках. Учила итальянский год, французский — в школе. Все без толку.
Девочкой начинала играть на пианино, но потом бросила. Когда-нибудь я за это все возьмусь. Еще я хотела бы уметь шить.
— Ой, а я как раз люблю.
— Повезло! Я даже пуговицу пришить не могу.
Карин Ройтфельд, главный редактор французского Vogue
— Карин, в следующем году двойной юбилей: 90 лет французскому Vogue и десять, как ты — его главный редактор. Чем-то приходилось жертвовать в эти годы?
— К счастью, я успела вовремя родить детей: когда мне предложили работу в Vogue, они были уже взрослыми. Так что у меня нет ни малейшего чувства вины.
— Скажи, что сегодня заставляет тебя волноваться?
— Сейчас по-настоящему переживаю только за своих близких, детей, друзей; моих родителей, к сожалению, уже нет. Все остальное — ерунда. Не надо создавать лишних трагедий, их и так в нашей жизни достаточно. Ну пробки, ну опоздаю на показ, это же не конец света.
Даже если потеряю работу — что ж, найду новую…
— А что тебя раздражает в людях?
— Когда тот, кому ты доверяешь, вставляет нож тебе в спину. Я недостаточно сильна, чтобы смириться с этим.
— У тебя есть железное правило, которое ты никогда не нарушишь?
— Никогда не залезу в чужой карман.
— С какой мыслью ты просыпаешься утром?
— В семь утра только одна мысль: еще б 10 минут поспать или просто поваляться. Но приходится вставать. Йога помогает проснуться.
— Что у тебя всегда в сумочке?
— Я вообще сумок не ношу. BlackBerry в кармане, запасные очки на работе, ни косметики, ни расчески. Даже макияж никогда не поправлю.
— Ты много читаешь?
— В Париже вообще не получается. Максимум — газеты и журналы. Книги только на отдыхе. А вот в кино хожу каждое воскресенье. Надеваю свои любимые джинсы, которым уже лет 10; сапоги на небольшом каблуке, им примерно столько же; иду на утренний сеанс, а потом на ланч.
Это целый ритуал.
— Какие качества ты ценишь в мужчине?
— Когда-то я была очень несчастлива с неверным человеком, поэтому верность для меня особенно важна. Как и чувство юмора. И сексуальность. Но это вовсе не означает, что у мужчин должно быть идеальное тело, скорее какая-то искра.
И голубые глаза. Это очень сексуально — голубые холодные глаза.
— Тогда тебе надо в Россию. У нас много голубоглазых мужчин.
Франка Соццани, главный редактор итальянского Vogue
— Когда тебе становится скучно?
— На 80 процентов модных показов. На один креативный приходится десять никаких.
— А что такое для тебя стресс?
— Ответственность перед молодыми дизайнерами. Cкажешь: Мне не нравится — и разрушишь его жизнь. Или: Мне нравится — и сделаешь кого-то счастливым. Это риск. В отношениях с дизайнерами меня раздражает то, что почти все они считают себя гениальными и не умеют слышать критику.
Ведь ты ругаешь его потому, что хочешь, чтобы он стал лучше, а не потому, что ты его ненавидишь. А они как дети — не понимают и обижаются.
— Как ты сочетаешь успех в профессии и личную жизнь?
— Да у меня почти не было нормальной личной жизни. До того, как моему сыну исполнилось 14 лет, я брала его с собой, куда бы ни ехала, будь то три недели в Нью-Йорке или неделя в Токио. Шла в школу, говорила, что мы уезжаем, и делала с ним все домашние задания по греческому и латыни. И я была с ним очень строга.
Сейчас Франческо 27, и он уже пять лет живет в Америке.
— Не женился?
— Ну не так же рано! Он, конечно, может делать все что захочет. Жениться, разводиться.
Я вот дважды развелась — и ничего.
— Значит, теперь твой черед заняться личной жизнью.
— Самое время! (улыбается)
— Это заметно по тебе. Он, кстати, роскошный.
— Да. Я счастлива. Все происходит именно тогда, когда надо. Торопить жизнь нельзя.
— О чем ты думаешь, открыв утром глаза?
— Обычно не о работе! Думаю о Франческо, ведь в Америке другое время. О том, что там с моими домами в Милане, Париже. Я сама занимаюсь своей собственностью, у меня нет помощника-завхоза, а надо, чтобы все работало. Дом — это ответственность. Что там у меня в Портофино!? Ведь там дожди!
Или солнце! Или ветер!
— Чего никогда не наденешь?
— Туфли на платформе, в которых сейчас все. Они какие-то не женственные. Я хочу нравиться мужчинам, а не ублажать редакторов, чтобы те говорили: О! Ты фантастически выглядишь!.
— Самый беспроигрышный вариант для выходных?
— Узкие брюки, бархатные мокасины, джемпер и жакет.
— Спортом занимаешься?
— Нет. Я пыталась ходить на йогу и пилатес. Быстро надоело. Я ленивая, когда не работаю.
Могу спать часами; минимум девять, но если меню не разбудят, то и больше.
— И встаешь не разбитой?
— Наоборот, если недосплю — катастрофа на весы день.
— Для отдыха: кино или книга?
— Если я в Милане, то кино. В Портофино — книги. Пишу сама много и веду дневник.
— Пишешь на компьютере?
— Нет, простой ручкой.
— Тебе пришлось чем-то пожертвовать ради Vogue?
— Я бросила лыжи и перестала играть в гольф. Но не думаю, что из меня получился бы хороший спортсмен. Так что мир ничего не потерял.
И я тоже.
— Чего ты боишься?
— Что не смогу делать то, что люблю. Что проснусь, и нет в голове никаких идей. Я не соревнуюсь с другими, не ревную, не завидую. Я соревнуюсь сама с собой.
И никогда не остаюсь абсолютно довольна результатом.
