Марюс вайсберг: «из меня получится хороший еврейский папа»

Незадолго до собственного 45-летия режиссер встретил любовь и в первый раз станет отцом

Первое, что завлекает в Марюсе Вайсберге, — его жизнерадостность и обаяние. Продолжительное время режиссер прожил в Голливуде, а русскому зрителю подарил такие комедийные фильмы, как «Любовь в громадном городе», франшизы про «свидания» и «Гитлер капут!». Кроме собственных работ в светских кругах Марюс известен как покоритель женских сердец. Но актриса Наталья Бардо стала значительно громадным, чем простое увлечение.

Любимой даме режиссер готов предложить и руку, и сердце.

Вданном случае так и хочется вскрикнуть: как тесен мир! Летом прошлого года мы общались с Натальей, делали громадное интервью. Актриса с нежностью говорила о человеке, в которого влюблена, но не называла его имени. Тогда мы и поразмыслить не могли, что речь заходит о Марюсе Вайсберге. Но на церемонии «Человек года» GQ режиссер показался как раз с Натальей Бардо. «У нас все без шуток и эксклюзивно», — прокомментировали, смеясь, они.

А скептики в недалеком будущем убедились, что это вправду так. Похоже, незадолго до собственного 45-летия Марюс наконец-то отыскал собственную любовь. И готов не только стать примерным семьянином, но и заботливым отцом.

— Марюс, в первую очередь что есть для вас показателем успеха?

— Успех — это для меня самореализация, чувство удовлетворения от собственного собственного прогресса. Не то, как принимают тебя люди, в частности твое собственное чувство, как ты соответствуешь тем требованиям, каковые предъявляешь по отношению к себе.

— Ваш папа, Эрик Вайсберг, был известным кинопродюсером, трудился с легендарными режиссерами. Профессию выбрали под его влиянием?

— Да. Папа был директором нескольких фильмов Андрея Тарковского, а также «Зеркало», «Андрей Рублев», Сергея Бондарчука. Дружили отечественные семьи и с Михалковыми, и с Андроном Кончаловским. Я вырос на съемочных площадках.

Само собой разумеется, эта профессия казалась мне сказочной. Помимо этого, я по складу гуманитарий: мне прекрасно давались языки, я писал стихи, литература была одним из моих любимых предметов.

— Не страшно было вступать на данный путь, в то время, когда видишь рядом таланты таковой величины?

— Я был весьма уверенным в себе молодым человеком. (Смеётся.) И эта бравада помогала на ранних этапах судьбы. Но опасения, само собой разумеется, находились. Во-первых, они были позваны самим папой: он, как никто второй, осознавал всю ответственность, которую возлагает эта профессия, и уровень борьбы в ней. У режиссеров громадные нервные и физические нагрузки, как следствие, неприятности со здоровьем. Как любой иудейский отец, он пробовал меня предостеречь, предохранить от стресса.

Но я был весьма упертым, я Овен по символу зодиака, исходя из этого слушал-слушал, но делал все по-своему.

Марюс вайсберг: «из меня получится хороший еврейский папа»

Отечественный храбрец с отцом, Эриком Вайсбергом. Он был известным кинопродюсером и трудился с преданиями советского киноФото: персональный архив Марюса Вайсберга

— Во ВГИК сходу поступили?

— Я сам прошел первые два тура. Поступал под маминой фамилией Бальчюнас. Отец кроме того не знал, что я подал в том направлении документы. Но на каком-то этапе Владимир Наумович (Владимир Наумов, начальник курса. — Прим. авт.) узнал, что я сын Вайсберга, из киношной семьи.

Мне сообщили: что же ты молчал? И затем все стало легче. Но отец был весьма впечатлен, что я сам прошел эти два тура.

— А для чего вы затеяли эту интригу? Желали собственные силы проверить?

— Да, мне не хотелось, дабы отец об этом знал. По причине того, что получалось, что так я как бы прошу его о помощи. И мне хотелось доказать, что я могу и сам.

До какой-то степени мне это удалось.

— Позже ореол романтики профессии потускнел?

— Нет, поскольку у меня у самого все сложилось, как в кино. Во ВГИКе я обучался с наслаждением, и Владимир Наумович думал, что у меня громадный потенциал. Но произошло так, что летом я проходил практику у отца на картине Андрона Кончаловского «Ближний круг» и познакомился в том месте с актрисой Лолитой Давидович. К ней приехал ее жених, Рон Шелтон, мы подружились.

Я продемонстрировал ему пара собственных вгиковских работ, и он пригласил меня поработать помощником на его фильме «Белые люди не могут прыгать.Неудивительно, что юный Марюс решил пойти по стопам отцаФото: персональный архив Марюса Вайсберга

— В Голливуд?

— Да. Я попросил у Наумова отвлечённый отпуск. Тот сообщил: я с наслаждением тебе его дам и заберу обратно на курс, если ты приедешь, — но так как ты не возвратишься. Так и оказалось. Я уехал и попал на громадный голливудский продакшн.

Шел 1991 год. Для меня, неизбалованного парня из СССР, все было как в сказке: ярко, весьма интересно, дух захватывало. Я осознавал, что многому могу тут обучиться, и весьма старался. Замечал, как трудится Рон, как он общается с артистами, продюсерами, главами киностудий. Британский я знал прилично, исходя из этого все прекрасно осознавал и впитывал как губка.

На меня также с интересом реагировали, поскольку и я был для них собственного рода диковинкой — юноша из советского перестроечного пространства. Это был весьма хороший, превосходный период в жизни, и не могу заявить, что какие-то иллюзии о профессии развеялись. Позже я поступил в телевидения и Школу кинематографии в Южной Калифорнии, в том месте все также было чудесно.

— Из Москвы 91 го попасть в Голливуд — это, само собой разумеется, сильное потрясение. Что поразило больше всего?

— Все! Контраст был так разителен во всех качествах судьбы: совсем другие краски, культура, быт. Но прежде всего поразило отношение людей к работе. У нас в интеллектуальных кругах комедию как жанр принимают снисходительно.

Это пошло еще из советских времен, в то время, когда картины Гайдая вычисляли «ниже плинтуса». Фильм, на котором я трудился с Роном, также был комедией, но все весьма уважительно и ответственно относились к процессу. Любая шутка, комедийное проявление — все было так отточено, столько средств положено — само собой разумеется, я был впечатлен. В Российской Федерации тогда для того чтобы не было. на данный момент границы стираются.

В то время, когда я нахожусь на среднебюджетных площадках Голливуда, они напоминают мне мою собственную площадку, не могу заявить, что между ними пропасть. Но самое основное — мне в Голливуде привили опытное, важное отношение к комедийному жанру.

— Вам не было нужно покорять Голливуд, как многим эмигрантам. Вас сходу пригласили на работу

— Ну работа в действительности была не самая гламурная. Я был личным помощником режиссера и занимался тем, что перегонял его машину, приносил кофе, отвозил в прачечную какие-то вещи. (Смеется.) Но однако я осознавал, что мне весьма повезло. У меня же не было разрешения на работу. Мне платили наличными под столом — триста долларов в неделю, сумасшедшие по тем временам деньги. И я осознавал, что мне выпал неповторимый шанс чему-то обучиться в профессии.

Не могу заявить, что прямо с самолета попал в режиссерское кресло, но, возможно, будущее была ко мне более благосклонна, чем к вторым эмигрантам, пробующим пробиться в Голливуде.

— В то время, когда к вам пришел первый успех?

— Я снял фильм с Кристиной Ричи «Мест нет», он победил большое количество призов на различных кинофестивалях, среди них и столичном. И, не забываю, я еду из Питера в Москву, мне звонят из Голливуда и говорят, что мой сценарий понравился Кевину Кёстнеру. Он желает сниматься и готов встретиться уже через два дня! И я как приехал в Москву, тут же сел в самолет и полетел обратно в Лос-Анджелес, дабы встретиться с Кевином. Это было для меня эпохальным событием.

До этого я трудился в свободном малобюджетном кино, а тут вышел на другой уровень, познакомился со всеми громадными «голливудскими шишками» — агентами, продюсерами. Хотелось себя ущипнуть, дабы проверить, не сон ли это.

— Фильм вышел на экраны?

— Нет, увы. Еще несколько месяцев мы трудились конкретно с Кевином — доделывали под него сценарий. Фильм уже прошел подготовительный период, но кинопродюсеры не сошлись по вопросу гонорара, в итоге Кевин кроме того судился с данной компанией. Мне также выплатили деньги за сценарий.

К фильму до сих пор громадной интерес. Может, и к лучшему, что в свое время его не сняли. Тогда не могло быть и речи, дабы я сам его режиссировал.

А на данный момент я могу это сделать.

— С чем было связано ваше ответ поработать в Российской Федерации?

— Неспешно я начал понимать, что моя стезя — комедия. Но в Голливуде, дабы выдерживать борьбу, нужно не только в совершенстве знать язык, но и осознавать менталитет. Так как юмор тесно связан с культурными корнями. Да, я писал и реализовывал сценарии, но в какой-то момент осознал, что соперничаю с людьми, каковые находятся тут на родной земле.

Получается, что уже на старте я даю им огромную фору. Позже в моей жизни случилось весьма трагичное событие — погиб папа. Я приехал в Россию на его похороны и взял предложение снять русскоязычный фильм.

В итоге все это вылилось в такую долгоиграющую историю.«Гитлер капут!» – первый русскоязычный фильм ВайсбергаФото: кадр из фильма

— То, что вы трудитесь в жанре комедии, связано с вашим характером — легким, радостным? Либо вы вычисляете, что зритель все же идет в кино для развлечения?

— Нет, я снимаю комедии не из убеждения, что кино существует, дабы развлекать человека. По сути, фильм — это эквивалент общения с человеком, режиссером. И все мы по-различному принимаем жизнь. В случае если Андрей Звягинцев видит все в серо-холодных тонах, тот же Джеймс Брукс, которого я весьма обожаю, верит в добро, в лучшее в людях, в светлую сторону их натуры. Оба они весьма гениальные мастера, каковые навязывают собственную точку зрения зрителю.

Мое видение мира значительно ближе к видению Джеймса Брукса.

— Сравнительно не так давно вышел фильм «8 лучших встреч». Уже были и «8 первых», и «8 новых». Из-за чего вы снимаете продолжение и о чем для вас глобально эти истории?

— Про веру в наилучшее, что имеется в нас: празднование любви, свободы и гуманности духа. Это в случае если глобально. А что касается франшизы «встреч» — все три истории полностью различные.

В случае если назвать их по-второму, они будут полностью свободны друг от друга. Особенно «8 лучших встреч», что не имеет отношения к первым двум кроме того по концепции. Из любви «и» своих «свиданий в громадном городе» я делаю бренд, что определят зрители.

Дело в том, что на данный момент в Российской Федерации снимается огромное количество «пластиковых» комедийных фильмов, выделиться на рынке становится довольно проблематично. Мы придумали вот таковой маркетинговый движение. Дабы люди, заметив афишу с новым фильмом, осознавали: это «свидания», они неизменно забавные и приятные.

И, на мой взор, совсем не обязательно, дабы новая картина были прямым продолжением прошлой.

— Но актеры заняты одинаковые.

— В третьем фильме уже играется Вера Брежнева, а не Оксана Акиньшина. И сюжет не связан с просыпаниями в одной постели. В случае если зритель отреагирует позитивно, мы продолжим общаться так.

Сделаем и четвертый фильм, и пятый.

— Коммерческий успех — для вас показатель, что кино удалось?

— Само собой разумеется. Это не только творчество, но и бизнес. Тут я не открою какой-то сенсационной новости. Дабы снять хороший фильм, необходимы деньги. Это дорого стоит, и деньги нужно возвращать.

Так что денежный успех серьёзен. Успех творческий — значительно более сложная и субъективная сфера. какое количество людей, столько и точек зрения.

Действительно, при с комедией несложнее: в случае если люди смеются, значит, фильм удался.Голливудская звезда Шэрон Стоун снималась в одном из фильмов режиссераФото: персональный архив Марюса Вайсберга

— Вы болезненно принимаете критику? Чье вывод для вас принципиально важно?

— Кино я уже давно принимаю так: или оно живое, или мертвое. Для меня все фильмы делятся на такие две обобщенные категории. Картины Звягинцева — это не мой мир, я не хорошо в нем себя ощущаю, но они живые, исходя из этого я считаю их хорошими.

Я стараюсь собственный кино насытить судьбой, дабы в нем были чувстве, пульс, была трансляция внутренней свободы. Это единственное, что для меня объективно. Все другое — вкусовщина. Само собой разумеется, как и любому человеку, мне приятно, в случае если моей маме понравился мой фильм.

Либо родным людям, чье вывод мне небезразлично. А по большому счету к критике я уже давно отношусь нормально. Всем не угодишь, это неисправимое дело.

— Трудясь в Российской Федерации, пробуете внедрить голливудские стандарты?

— Я ни при каких обстоятельствах не был избалован, я же не Спилберг. Это у него 14 дней строят декорации, а ему не нравится какая-то подробность, и он разворачивается и уходит к себе. Я тружусь в реальности. Были какие-то вещи, к каким необходимо было приспособиться. Во-первых, тут все происходит значительно медленнее. (Радуется.) Во-вторых, кое-какие профессии.

К примеру, живописец по реквизиту — таковой профессии тут не было, в то время, когда я начинал. Но все компенсировалось громадным числом времени на съемки. «Любовь в громадном городе» я снял за двадцать три дня в Нью-Йорке, и это было для меня стрессом. Вторую часть я снимал уже в Москве, было тридцать пять дней, и это огромная отличие.

— Возвращение в Россию выяснилось для вас успешным и в личном замысле. Вы увезли в Америку невесту, Наташу Бардо

— О да! (Смеется.)

— Это была любовь с первого взора?

— Честно говоря, Наташа нравилась мне в далеком прошлом. Мы контактировали в соцсетях, и я весьма желал познакомиться лично. Но Наташа не давала мне таковой возможности.

Культурно отклоняла все мои приглашения на чай. (Смеется.) В то время у нее были другие отношения. К тому же она знала мою репутацию и не желала раздавать авансы такому человеку

— Какому?

— Ну не знаю, как бы себя ласковее назвать (Смеется.) У меня сложилась определенная репутация, не смотря на то, что, может, это и не совсем правда. Я воспринял ответ Наташи нормально, с уважением. Но позже мы пересеклись на каком-то мероприятии, в этот самый момент уж я решил не упускать шанса. (Смеется.) По окончании того как мне удалось извлечь ее в кафе на свидание, все начало развиваться весьма скоро. Наташа идеально подошла мне и по темпераменту, и по душевным качествам, я ее весьма полюбил.

Это легко чудо, что так родного и близкого человека я купил за таковой маленький срок. Благодарю судьбу за то, что мы просыпаемся совместно утром, как в кино.Марюс продолжительно искал собственную вторую половину, но в лице Натальи Бардо купил весьма близкого человекаФото: персональный архив Марюса Вайсберга

— Не легко было перевоспитаться?

— Да, все-таки не мальчик уже. Я осознаю, просто так такую репутацию не получишь, какая-то часть правды в этом имеется. (Радуется.) Но в душе я постоянно хотел обычных взаимоотношений, семьи. И в то время, когда у меня это не складывалось не известно почему, я все равно в себя верил.

— Вы так как уже были женаты в студенческие годы на американке.

— Это был фиктивный брак. Мишел была моей хорошей подругой, у нас были легкие, хорошие отношения. В то время, когда мне необходимо было взять вид на жительство в Америке, она предложила свою помощь.

Но мы расписались не чтобы создать семью.

— Может, вы из тех мужчин, которых завлекает недоступный объект? А в то время, когда он завоеван, делается неинтересно?

— Ну вероятно. Все мужчины охотники по натуре. Но при с Наташей оказалось в противном случае. Я собственного добился, но наряду с этим радостен и ничего больше не желаю. Практически год мы совместно, это громадный срок для меня.

Не желаю загадывать, но пока нам прекрасно, мы живем и радуемся судьбе.

— Показатель серьезности взаимоотношений — ваше желание иметь ребенка. Это огромная ответственность. Вы к ней готовы?

— Я готов, да! Думаю, из меня окажется хороший иудейский отец, заботливый и любящий. (Смеется.)на данный момент Наталья Бардо ожидает ребенка от Марюса ВайсбергаФото:

— Вы уже сделали Наташе предложение?

— Не так долго осталось ждать. Я желаю, дабы все это было как-то красиво, как в кино. Так что подготавливаюсь.

— Свадьба будет в Америке?

— Думаем об этом, но точно не решили. У меня большое количество друзей в Лос-Анджелесе, и мама моя также живет тут. Но, само собой разумеется, имеется и Наташины родители, и приятели в Москве. Привезти всех ко мне просто не удастся.

Быть может, нужно будет делать два торжества.

— Наташе нравится Лос-Анджелес?

— Да, тут отлично, в особенности зимний период. (Смеется.) Плюс двадцать три, рядом океан. Мы живем в моем доме, Наташа с мамой превосходно ладят. Все довольны. У Наташи уже и приятели тут появились, она деятельный, общительный человек.

Сейчас собирается поехать в Москву лишь на работу.

— Кое-какие режиссеры категорически против того, дабы снимать собственных жен, другие лишь это и делают. Вы станете помогать Наташе в карьере?

— Как и во всем в жизни, я придерживаюсь золотой середины. У меня нет никакой предрассудков по этому поводу. Я не считаю, что Наташу необходимо снимать полностью во всех моих картинах.

Но она гениальная, прекрасная девочка — из-за чего бы ее не пригласить, в случае если будет хорошим роль.

— Наташа не создаёт впечатления домашней девушки.

— Да, это действительно, она нацелена на карьеру. Но я и не желал такую жену, которая сидит дома. Исходя из этого я дам ей полную свободу заниматься тем, чем она желает, реализовываться в профессии, в противном случае она не будет радостна.

А для чего мне несчастная супруга?!

Папа-иудей в кабинете у директора школы — На троих — 25 серия

Темы которые будут Вам интересны:

Читайте также: